В безопасный путь посылают только слабых

Лекция о Германе Гессе – одна из серии авторских публичных лекций и встреч-дискуссий, которые проходят в Санкт-Петербурге. Конечно, как германист и человек, склонный к театрализации, а значит к игре, Юлиана Каминская не могла пройти мимо такого автора, как Герман Гессе и его романа «Игра в бисер».

Отправляясь на лекцию о философском романе Гессе, невольно готовишься к серьезной умственной работе. И как раз именно серьезность снимается Юлианой на первых секундах встречи. Молодая, красивая, улыбчивая женщина начинает лекцию с чтения рассказа «Превращение Пиктора». Рассказ не слишком известен широкой публике, и эта неочевидность связей сбивает ожидания, делает зрителей-слушателей участниками игры, правила которой они не знают. Начинается погружение в поэтичность и музыкальность текста сначала на русском, а потом на немецком языках. Ритмичность звучания текста начинает завораживать, готовить к интуитивному отклику, к образному восприятию темы превращения.

После такого вступления знакомство с биографией Германа Гессе уже совсем не выглядит чтением странички в википедии, а воспринимается как череда превращений. Пацифист и любитель кошек, художник, который учится «смотреть на зеленое», человек соединивший в себе Восток и Запад, бродяга и муж, отец семейства. От мечтателя, певца провинциального быта до философа. Как нащупать эти границы превращений, как проследить их цикличность? Для этого Юлиана Каминская расширяет наше восприятие одного итогового романа через более ранние тексты: «Под колесом», «Демиан», «Сиддхартха», и, в первую очередь, через «Превращение Пиктора».

Возможно, превращения и игра – темы, которые растут из возникающей в ранних текстах темы секрета вечного детства, детского смеха. Лекция о творчестве Германа Гессе неожиданно начинает разворачиваться в сторону веселого и радостного. Нам напоминают, что «Игру в бисер» современники называют не только «ювелирным чудом в окопах», но и «радостно-таинственной книгой» (Томас Манн). Все ли мы помним характеристику Йозефа Кнехта, данную ему автором: «Та тихость, веселость или лучше сказать лучистость, с которой он осуществлял свою судьбу».

В 1943 году Гессе пишет о человеке, обладающем радостной лучистостью. А за 20 лет до этого влюбленный мужчина пишет от руки и снабжает собственными рисунками «Превращение Пиктора». Дарит единственный экземпляр своей будущей жене.

Открывая лекцию текстом из «Превращения Пиктора», Юлиана пропускает отрывки из этого рассказа через жизнь Гессе и его роман «Игра в бисер», сшивает им общее полотно превращений. Актеры Никита Капралов («Мастерская», Спб) и Иван Шарый (Театр «Цехъ») сидят в зале и своим неожиданным обнаружением поддерживают нашу иллюзию соучастия. Лекция не является спектаклем, но преподавание в РГСИ не прошло даром для Юлианы Каминской — актеры позволяют расширить лекцию театральными формами. Актеры, к счастью, не зачитывают текст, а разыгрывают стадии превращения Пиктора, как некую сказку.

Еще на этом событии многие впервые узнали о Германе Гессе как о художнике, даже была возможность подержать в руках прижизненное факсимильное издание рукописной книги, рассмотреть удивительные иллюстрации. Гессе несколько раз переписывал рассказ от руки в одном экземпляре и каждый раз делал новые иллюстрации, а в 1951 году разрешил факсимильное издание последнего рукописного материала. Возможность держать в руках именно эту книжечку, лежащую в коробочке и листать первое немецкое издание «Игры в бисер» (1946 г.) в рамках такой лекции можно отнести к иммерсивной театральной практике.

Кроме того, в лекции явно присутствуют режиссерские и сценарные ходы, позволяющие воспринимать ее одновременно как разворачивающееся действие и как закольцованный сюжет. Междисциплинарность обогащает и помогает создавать единое поле культуры, проявляет родственные связи между искусствами. Звучание немецкого языка из уст Юлианы обнаруживает его невероятную музыкальность, придает объем тексту, звучащему на русском языке.

Конечно, форма важна, но бесполезна без глубины содержания. К счастью, Юлиана Каминская не пытается доказать театральность происходящего, максимально снабдив его театральными ходами. Театрализация присутствует как некая, собирающая бисер смыслов, нить. С легкостью и игрой зрителей подводят к главному вопросу, который занимал писателя всю жизнь: возможна ли радость, существующая наперекор страхам и трагедиям реального мира? Все вокруг — струящийся поток превращений, который можно назвать игрой. Созерцание или деятельность? Перетекание из одного в другое, относительность утверждений, единство бытия — это и есть путь превращения.

 Начинается «Игра в бисер» со сцены между маленьким Кнехтом и Магистром музыки. Конец романа — Кнехт тонет, но остается его ученик. Нет трагедии, а есть перетекание энергии из одного в другого. Уход одного запускает череду превращений в другом. Эта лекция запускает череду вопросов в сидящих в зале, а значит и череду личностных превращений. Всегда актуально звучат слова из произведений Гессе, которые напомнила Юлиана: «Наше назначение — правильно понять противоположности» и «Иметь силу любить мир». Зрителям напоминают, что в романе «Игра в бисер» автор дистанцируется, его внимание сосредоточено на действиях и событиях, а чувствовать то, что происходит с Кнехтом — индивидуальный выбор читателя. Нам, живущим по определению Германа Гессе, в «фельетонную эпоху», продолжающим осмысливать выбираемые или навязанные нам превращения в поисках собственного уникального способа взаимодействия с действительностью, в выработке правил игры могут помочь такие встречи, которые не просто расширяют наши знания, а учат обнаружению того, что может объединять противоположности.  «В безопасный путь посылают только слабых».